Други его не тревожьте его

Я так не хотела в землю С любимой моей земли! Избранные произведения. Сергею Эфрон-Дурново 1—2. Эфрона Елизаветы Петровны 1855—1910. Отсюда — безнадежность, ужас старости и смерти. Полная неспособность природы — молиться и покоряться.

Блок в жизни Цветаевой

История русской литературы XX века 20—90—е годы. Основные имена. Кормилов С И М. Цветаева М. Цветаева Марина Ивановна Цветаева 26.

Стихи к Блоку

История русской литературы XX века 20—90—е годы. Основные имена. Кормилов С И М. Цветаева М. Цветаева Марина Ивановна Цветаева 26.

Комиссаржевской и Л. Толстого, знаменательным для русской литературы. Действительно, в последующий период в ее среде стали заметны новые явления: кризис и попытки его преодоления в движении символистов, антисимволистские эскапады жаждавших самоопределения акмеистов, впервые дали о себе знать забияки — футуристы; часто вздорные, но, тем не менее, претенциозные попытки занять место под литературным солнцем имажинистов, футуристов, биокосмистов и просто ничевоков.

Тем примечательнее, что строгая девушка в очках, начинающий поэт М. Цветаева, с самых первых шагов на поэтическом поприще отстранилась от всяких литературных баталий и не связала себя никакими групповыми обязательствами и принципами; ее интересовала только поэзия.

Не смущаясь, она отправила свою книгу на рецензию М. Волошину, В. Брюсову и Н. Гумилеву, и отзыв мэтров был в целом благожелательным. Соловьев, А. Блок, Андрей Белый, М. Волошин, С. Городецкий, Н. Гумилев, В. Иванов, М. Кузмин, В. Пяст, Б. Садовской, В. Ходасевич, Эллис. Видимо, это воодушевило молодого автора, и вскоре М. Но ко второму сборнику требования критики более строги, чем к юношескому дебюту: Н.

И тут проявилось важное качество Цветаевой — поэта — ее умение постоять за себя; бесстрашно она вступает в полемику с Брюсовым, защищая свои создания. Сама Цветаева эту строфу позже, уже в 30—е годы, назвала формулой наперед своей писательской и человеческой судьбы.

Справедливости ради. Над городом, отвергнутым Петром, …Царю Петру и вам, о царь, хвала! Но выше вас, цари: колокола. Когда Цветаева в известном письме к В. Розанову 1914 утверждала, что для нее каждый поэт — умерший или живой — действующее лицо в ее жизни, она нисколько не преувеличивала. Ее отношение к поэтам и поэзии, пронесенное через всю жизнь, не просто уважительно — признательное, но несет в себе и трепет, и восхищение, и признание избраннической доли художника слова.

Но два имени в этом ряду выделяются — Блока и Пушкина. Блок для Цветаевой не только великий современник, но своего рода идеал поэта, освобожденный от мелкого, суетного, житейского; он — весь воплощенное божественное искусство. А потом была вторая половина цикла — семь стихотворений, создававшихся уже после смерти Блока. Слуги его — не тревожьте его! Было так ясно на лике его: Царство мое не от мира сего. Мало земных примет, мало платья. Он как — то сразу стал ликом, заживо — посмертным в нашей любви.

Цветаева слишком любила поэзию и всех ее служителей, чтобы быть зависимой от мелочности поэтической ревности и тщеславия. Все настоящее, талантливое в поэзии признавалось ею безусловно. Показательно, что как истинно большой поэт уже в самом начале литературного поприща она обрела важнейшие свои темы и своеобразие поэтического стиля, которые в последующие годы развивались, углублялись, совершенствовались, но в принципе были пронесены ею до конца.

Воспитанная в уважении к западноевропейской культуре, прежде всего на лучших образцах немецкой и французской литератур, с детства зная европейские языки, она сразу обозначила свою зависимость от классической традиции, и реминисценции, аллюзии в ее произведениях — дело обычное.

Отсюда и романтическая декоративность некоторых образов; с годами она будет блекнуть под воздействием суровых условий жизни, выпавшей на долю поэта, но в начале 20—х романтический пафос ее лирики и особенно драматургии перебивает приземленности быта. И, конечно, исключительно значима в характеристике ее творческого облика тема поэта, поэзии и своего осознанно обособленного места в ней.

Но именно бытия, а не просто проживания. В произведениях этих лет отчетливо просматривается мысль, известная первым русским романтикам В. Жуковскому, Е. Баратынскому, М. Лермонтову , о том, что гонения и страдания возвышают и облагораживают личность, что подлинная духовность невозможна без страдания.

Ты сошел с ума! В этих стихотворениях образ лирической героини как бы растворяется, уходит из поэзии, и стихи обретают по — пушкински личностную, авторскую интонацию. Здесь не просто осознание противоречивости своего характера, Цветаева как никто другой ощущала амбивалентность творчества — горения и черновой работы: В поте — пишущий, в поте — пашущий!

Но элегичность у Цветаевой — редкий гость, да и обманчива она. В этом ее сущность. Она всю себя, до самых потаенных глубин отдала поэзии. Своеобразно преломилась эта особенность личности Цветаевой в ее драматургии.

Драматургический романтический цикл основывался на западноевропейской культурной и литературной традиции Возрождения, которая всегда, еще с юношеского увлечения Ростаном, была Цветаевой очень близка. Талант Цветаевой — прежде всего талант поэтический, и в пьесах это сказалось: драматургическое действие разработано слабо, сюжетные линии лишены оригинальности и напряженности, насыщенная образность речи героев мало подходит для диалогического, тем более полилогического обмена репликами.

Темный, мрачный покой. Вечный сон нескольких тысяч книг. Единственное огромное кресло с перекинутым через него дорожным плащом. Две свечи по сторонам настольного Ариоста зажжены только для того. Красный, в ледяной пустыне, островок камина.

Не осветить и не согреть. На полу, в дальнедорожном разгроме: рукописи, письма, отрепья. Чемодан, извергнув, ждет. Озноб последнего отъезда. Единственное, что здесь живо, это глаза Казановы. И надо всем — с высот уже почти небесных — древняя улыбка какой — то богини. Грациозный и грозный остов. При полной укрощенности рта — полная неукрощенность глаз: все семь смертных грехов. Лоб, брови, веки — великолепны. Ослепительная победа верха.

Окраска мулата, движения тигра, самосознание льва. Не барственен — царственен. Сиреневый камзол, башмаки на красных каблуках времен Регентства.

Одежда, как он весь, на тончайшем острие между величием и гротеском. Ничего от развалины, всё от остова.

Может в какую — то секунду рассыпаться прахом. Собственно, после этого можно не обращаться к тексту сценического действа, потому что это с неизбежностью будет свержение с высот поэзии до уровня занимательной авантюрной интрижки. Да и вообще, как можно передать в отстоящем движении героев ауру этой самостоятельной лирической стихии, патетику и лихорадочную интонацию авторского голоса, как можно передать наличие в драматургическом тексте предваряющего эту лирическую ремарку эпиграфа, да еще из И.

Совершенно ясно, что нельзя говорить о творчестве поэта без учета этой книги, хотя так и получилось. В литературоведении почти общим местом стали рассуждения об аполитичности Цветаевой в пореволюционное лихолетье.

Не следует, разумеется, делать из Цветаевой убежденного врага Красной Революции, диссидента первых лет советской власти, но и выхолащивать общественно — политическое содержание ее творчества нельзя. Такой большой и чуткий художник, как Цветаева, ни при каких условиях не мог остаться безучастным к тому, что совершалось в России. Эфрона, прапорщика пехотного полка, в белогвардейскую Добровольческую армию Л. Но идейный замысел Цветаевой много глубже, сложнее и масштабней: это не просто лирическая реакция на внешние раздражители, это попытка видения и осмысления революции, свидетелем которой она оказалась, в контексте истории, с выявлением ее истоков в прошлом и тревожным заглядыванием в будущее.

А первопричину всех бед поэт видит в деятельности Петра I. Родоначальник — ты — Советов, Ревнитель Ассамблей! Общность мирочувствования поэтов поразительна, но единство интонаций соотнесено с разными историческими реалиями. Однако если первоначально она еще могла выразить надежду, что войдет в столицу Белый полк, то вскоре все переменилось. Судьба Добровольческой армии известна: она была разбита в боях.

Скажет мне Дон: — Не видал я таких загорелых! Скажет мне море: — Всех слез моих плакать — не хватит! Солнце в ладони уйдет, и прокаркает ворон: Трижды сто лет живу — кости не видел белее! Я журавлем полечу по казачьим станицам: Плачут!

М. И. Цветаева

Знак тире в стихах Марины Цветаевой. Содержание : Оттенки смысла тире в стихах Цветаевой. Список используемой литературы. Вступление Я выбрала эту тему, потому что Цветаева одна из моих любимых поэтов. Все ее стихи наполнены чувствами и смыслом, они живые.

15 августа. Марина Цветаева. Стихи двух годов

И тучи оводов вокруг равнодушных кляч И тучи оводов вокруг равнодушных кляч, И ветром вздутый калужский родной кумач, И посвист перепелов, и большое небо, И волны колоколов над волнами хлеба, И толк о немце, доколе не надоест, И желтый-желтый — за синею рощей — крест, И сладкий жар, и такое на всем сиянье, И имя твое, звучащее словно: ангел. Как слабый луч сквозь чёрный морок адов Как слабый луч сквозь черный морок адов — Так голос твой под рокот рвущихся снарядов. И вот в громах, как некий серафим, Оповещает голосом глухим, — Откуда-то из древних утр туманных — Как нас любил, слепых и безымянных, За синий плащ, за вероломства — грех… И как нежнее всех — ту, глубже всех В ночь канувшую — на дела лихие! И как не разлюбил тебя, Россия. И вдоль виска — потерянным перстом Все водит, водит… И еще о том, Какие дни нас ждут, как Бог обманет, Как станешь солнце звать — и как не встанет… Так, узником с собой наедине Или ребенок говорит во сне? Вот он — гляди — уставший от чужбин Вот он — гляди — уставший от чужбин, Вождь без дружин. Вот — горстью пьет из горной быстрины — Князь без страны. Там всё ему: и княжество, и рать, И хлеб, и мать.

"Други его - не тревожьте его!.."

.

Cvetajeva, Marina: Versek Blokhoz „Társai - ne háborgassátok! ” (Стихи к Блоку «Други его – не тревожьте его!..» in Hungarian). Други его – не тревожьте его! (Владимир Набоков, Марина Цветаева) | Библиотека и фонотека Воздушного Замка – читать или скачать сборник. Други его-не тревожте его! Слуги его-не тревожьте его! Было так ясно на лике его:; Царство мое не от мира сего и кто поэт.

.

Марина Цветаева: Стихи к Блоку

.

Мама, на душе оттепель

.

Лучшие стихи Цветаевой

.

Стихи к Блоку (Цветаева)/12

.

Марина Цветаева «"Други его - не тревожьте его!.."»

.