Писатель евгений носов не любил громких слов и всегда

Самый характер пространства как бы подчеркивает здесь свои особенные преимущества для ратной битвы и крестьянской жатвы — до самого горизонта, сколько хватает глаз, простираются поля, перебиваемые редкими лиственными лесами да размежеванные тихими водами Дона и Цны, Сейма и Псёла... Можно сказать, каждая птаха над головой и былка под ногами, каждая речная излука подтверждают здесь подлинность написанного Е. Носовым — столь вещественно, до мельчайших подробностей, воплотились в его творчестве лад звуков, букет красок и запахов, календарь фенологических состояний родной южнорусской лесостепи... Сама стихия южнорусского говора, его лексика и мелодическая окраска нашли в Е. Носове своего знатока, бережного хранителя и выразителя, не злоупотребляющего, однако, областным словцом или фонетическим натурализмом, но и не отчуждающего человека от конкретной исторической языковой среды. Следует сказать и об умении Е. Носова, несмотря на сложность современной демографической ситуации, находить тип коренных курян, о которых В.

Тихий голос из Утятки

Но я хочу вспомнить о писателе, о котором не часто упоминают. Сорок лет назад ушел из жизни один из лучших наших "военных" писателей Виктор Курочкин. Недавно в Литературном институте состоялась конференция, посвященная его жизни и творчеству. Это делает честь вузу, который он закончил. Он не имел громкой славы ни при жизни, ни после нее.

На войне как на войне

Самый характер пространства как бы подчеркивает здесь свои особенные преимущества для ратной битвы и крестьянской жатвы — до самого горизонта, сколько хватает глаз, простираются поля, перебиваемые редкими лиственными лесами да размежеванные тихими водами Дона и Цны, Сейма и Псёла... Можно сказать, каждая птаха над головой и былка под ногами, каждая речная излука подтверждают здесь подлинность написанного Е. Носовым — столь вещественно, до мельчайших подробностей, воплотились в его творчестве лад звуков, букет красок и запахов, календарь фенологических состояний родной южнорусской лесостепи...

Сама стихия южнорусского говора, его лексика и мелодическая окраска нашли в Е. Носове своего знатока, бережного хранителя и выразителя, не злоупотребляющего, однако, областным словцом или фонетическим натурализмом, но и не отчуждающего человека от конкретной исторической языковой среды. Следует сказать и об умении Е. Носова, несмотря на сложность современной демографической ситуации, находить тип коренных курян, о которых В.

Носов пришел во всесоюзную литературу со своим особым материалом, осмысленным на свой особый образец. Это обстоятельство необходимо иметь в виду, когда мы говорим о главном в его творчестве и в реализме и конкретно-историческом отражении жизни вообще. Проза Е.

Носова потому и стала общенародным явлением в литературе, что она имеет свое лицо, свой норов, свою походку, свой стиль и язык... Искусство Е. Отец его, Иван Георгиевич Носов, ударник первых пятилеток, был потомственным мастеровым, перенявшим кузнечное рукомесло от деда, походившего на былинных ковалей. Носов,— как ходил с дедом в ночное: сизотуманный луг, блекло, призрачно мерцающий под луной росными травами, темные силуэты коней, скрип коростеля, кизячный костерок с булькающим кулешом, уютное тепло старого полушубка...

Да мало ли что вспоминается из той, теперь уже далекой, но неизменно волнующей воспоминаниями деревенской жизни, где нехитрый крестьянский труд накрепко слит общением с природой. Никогда не забыть первой вешней борозды в звонком жаворонковом поле, шаткую, трудную поступь деда по рыхлой, только что перевернутой земле, когда я, тоже запинаясь, тянул в поводу лошадь и над моей мальчишеской головой дышали ее мягкие горячие ноздри...

Повседневные житейские нужды полуголодного детства вполне уживались в ребенке с романтическими мечтами, навеянными таинственной жизнью трав и деревьев, зверей и птиц. Носов,— побудили меня внимательно вглядываться в окружающий мир, разожгли негасимый мальчишеский интерес ко всему живому, страстное желание воспроизвести все это с помощью ножниц, а затем и карандашом.

Рисовать я научился рано, что-то с пяти лет. Носов,— сыгравший потом немаловажную роль не только в самообразовании, но и в творчестве... И до сих пор я зрительно помню огромное количество животных, помню их краски, образ жизни, районы распространения и т. Пристрастись к рисованию, промышляя в детстве рыбной ловлей, охотой, собирательством трав этих занятий художник не оставляет и поныне , Е.

Носов до необычайной остроты развил в себе способности пластического, живописного восприятия действительности во всем многообразии ее красок, звуков, запахов и переменчивых состояний — мало кто из современных русских прозаиков может соперничать с ним в изобразительной силе письма.

В произведениях Е. Носова, небольших по объему, удивляет умение писателя не только рельефно представить и глубоко выписать определенный характер, но и одарить читателя ощущением конкретного пространства, бытовой обстановки, показать человека во всей полноте его связей с реальностью — неожиданное и редкостное сочетание конкретности, сильного изобразительного, живописного начала с лаконизмом выражения.

В прозе Е. Затаился, оборвал сырой скрип коростель... И опять в надсадном напряжении всех своих моторов черной отрешенной громадой прошел другой такой же бомбовоз. По живописи, сочетающейся с лаконичностью слова, письмо Носова напоминает сказку, в которой тоже все действует раздражающе, празднично, резко, без полутонов. Думается также, что, помимо фольклорных источников и литературных — сам писатель называет Гоголя, Тургенева, Аксакова,— в прозе Е.

Носова своеобразно, насколько позволяют пластические возможности слова, преломился и опыт изобразительного искусства: колористическое решение композиции в русской иконографии, цветовая праздничность народного лубка, Шишкин, Левитан, Васнецов, Суриков. Знакомясь с творчеством Е.

И — как главное — безусловно, отметит в этих произведениях очень бережное внимание Е. Носова к человеку, к малейшим движениям его души и ума. Такое глубокое очарование жизнью с совершенно ясным в то же время пониманием ее драматизма и трагизма есть не только природный дар каким бы мощным он ни был сам по себе , а — в большой мере — приходит это с жизненным опытом. В переломные для судьбы Отечества периоды и соплеменники и родная земля предстают в ином — более точном, близком и осердеченном — свете, ярче, словно впервые, видятся и черты дорогого лица, и отчая изба на высоком речном берегу, и подробности милых с детства окрестностей, выявляется кровная, смертная связь отдельного человека со всем тем, что мы привыкли обозначать словом Родина.

Именно война и послевоенная разъездная, полная встреч со вчерашними фронтовиками, журналистская работа довершили воспитание и образование Е. Носова как гражданина и художника. Пережив тяготы фашистской оккупации на родной земле, будущий писатель, свидетель одного из крупнейших, переломных для второй мировой войны сражений — на Курской дуге, восемнадцатилетним юношей попадает на фронт, становится артиллеристом противотанковой бригады, доходит с боевыми друзьями до цитадели немецкого фашизма — Восточной Пруссии.

Ратный труд Е. День Победы, военный госпиталь, палата с увечными и ранеными солдатами. Все, кто может двигаться и говорить, возбужденно вспоминают отчие места, и только один умирающий Копешкин, замурованный в гипс, не может рассказать о том, какая у него хорошая и единственная родина, и чувство радостной и немой гордости переполняет его изнутри. Потом прошептал: — Домок прибавь... У меня домок тут... На дереве... Осенью сорок пятого года, выписавшись из госпиталя с пособием по инвалидности, Е.

Будущий прозаик уезжает в Среднюю Азию, в Казахстан, работает в газете — художником-оформителем, затем литературным сотрудником, в 1951 году возвращается с семьей в родной Курск, в котором живет и поныне. Через год увидел свет новый сборник Е. Это были не робкие ученические шаги начинающего автора, а проза, обещающая крупного писателя. Прозаиком живо заинтересовался читатель, его талант высоко оценила критика, он был принят в Союз писателей. С этой поры, оставив службу в газете, Е.

Носова — это проза писателя, органически воспитанного на традициях народной культуры и отечественной классики, в которых польза и красота, четкое жизненное намерение и бессознательное очарование жизнью совпадают. Носов совершает — по возможности — наименьшее насилие над жизненным материалом.

Когда читаешь его повести и рассказы, совершенно не ощущаешь авторского нажима ни на характеры, ни на сопутствующую героям обстановку — обыденное, заурядное даже, вследствие привычности и частой повторяемости, течение жизни. Занятия у героев Е. И вид у героев Е. Он норовисто шмурыгал... Герои Е. Носова как бы и не демобилизовывались с самого фронта: те же сапоги, выцветшие и застиранные гимнастерки, потрескавшиеся ремни...

О них Е. При этом сами герои зачастую не осознают конфликтности сложившихся ситуаций. Мать у меня там... Вроде тебя... Помоложе, конечно, а тоже старенькая. Одна живет... Вот хочу забрать ее к себе... Живу — во! От души, понимаешь? Ну, а она в деревне... Чугунки-горшки всякие... Зачем, когда у меня полный ажур... Драматизм в прозе Е. Носова реализуется не в открытом действии или поступке, а в психологическом состоянии героя или в восприятии и оценке жизненной коллизии самим автором.

Скрытое, внутреннее, подспудное драматическое начало дает о себе знать в общем потоке повествования то ненавязчивым строем всего письма, то неназойливой, но емкой деталью, то едва заметным поворотом в речи героев.

Полная гармония природы, труда и человека; косцы, травы, птицы — все полнится добром и красотою, и личные семейные драмы Чепурина и Анфисы притупляются, отступают перед таинством и волшебством ночи, обезболиваются горьковатой поздней и зрелой любовью.

Кажется, наибольшей внутренней сосредоточенности удалось Е. Все внешнее и материальное здесь как бы переплавлено в чистый дух, в цельное — без примесей — золото высокой поэзии и музыки. Носов задел в читателе самые подспудные чувства, связанные с войной, чувства, которые крайне редко посещают ныне человека, и необходимо какое-то тихое и светлое потрясение души, чтобы эти забытые чувства явились к жизни.

Художник непосредственного и искреннего самовыражения, здорового, народного, реалистического интеллекта, никогда не переходящего в заумь и грубый натурализм, Е. Носов с первых же фраз овладевает настроением читателя, пробуждая в нем остроту зрения и слуха, обоняния, осязания и вкуса, склоняя его к поэтическому воображению, к умению по части представить целое: по сказанному слову — характер, по детали — судьбу.

Отсюда предельный лаконизм письма — очень короткая повесть и совсем небольшой рассказ, в которых, верно, и словам тесно, и чувствам и мыслям просторно — мудрость пословицы и поговорки, притчи и сказки, народного искусства. В одном из рассказов Е. Носова художнику долго не удается написать портрет председателя колхоза Зотова. Все схвачено вроде бы точно — и глаза, и нос, и подбородок, а Зотова нет: смотрит с полотна какое-то надменное лицо непонятных занятий — чиновник не чиновник, генерал не генерал.

Так и не добившись желаемого, художник оставил лицо и стал живописать руки. Какая мать у Васюкеева и что за судьба ожидает ее у сына с невесткой — самое важное, то, ради чего и написано произведение, останется за пределами повествования. И мы, добравшись в чтении до последнего абзаца, неожиданно для себя, в полном согласии с автором, обнаруживаем: действительно, продолжать повесть дальше — значит повторяться.

В самом деле, разве одиссея по сынам-дочерям случайной попутчицы-старушки Васюкеева не намекает нам на будущую судьбу его матери? Чтобы стало ясно, что драматическая история попутчицы повторится с матерью Васюкеева, писатель использует будто бы незначительную, лаконичную, но очень емкую деталь.

Когда Васюкеев вваливается в полупустое купе и, обвыкаясь, осматривается, то замечает на нижней полке маленькую старушку — глаза его, не останавливаясь на лице, скользят по ее одежде, и в полутьме он отчетливо видит черные валенки с подшитой побелевшей дратвой подошвой, а на подошве — прилипшую блестящую фольгу от эскимо.

Нечто неотделимое от основательности, жизненного уюта и тепла — валенки и прилипшая к подошве пустая фольга,— вот деталь, которая соединила Васюкеева и драму старушки и подсказала будущую судьбу матери Васюкеева. Савойя вроде тоже не порука писателю в решении задачи: слишком уж он кроток, уступчив и подобострастен...

Впрочем, все это лежит на поверхности и сразу же бросается в глаза читателю. Произведение же это с особинкой, себе на уме — авторская точка зрения, пусть скрытая, высказанная не прямо, окольными путями, проведена здесь четко. Едва спор достигает апогея, Гойя Надцатый, разобиженный, уходит. Несветский, смешавшись, отряхивает волосы, ломая свой аккуратно расчесанный пробор... Надо смотреть не назад, а вперед. Если хочешь знать, атомный реактор — вот мой Рублев!..

Тут мы действительно можем кое-кому утереть нос и оставить после себя настоящие памятники!

К 100-летию Н.Носова посвящается. "Улыбка и смех — это для всех"

Изложение 24 :Я — обыкновенный смертный, как и все люди показать текст С1. Но оглянитесь, прислушайтесь. Да, слов вокруг нас много, как на ярмарке. Они сыплются из телевизоров и радио, бросаются в глаза с рекламных афиш, глянцево лоснятся на обложках журналов… Но слова эти по большей части подержанные, да ещё будто измельчённые, высушенные городским обиходом.

«А о самой любви писать стесняюсь...»

Выразительно прочитайте вслух текст о детском писателе Аркадии Петровиче Гайдаре 1904-1941. У Вас 2 минуты на подготовку. Аркадий Петрович Гайдар — детский писатель, участвовавший на стороне красных в Гражданской войне и бывший военным корреспондентом во время Великой Отечественной войны. Будущий писатель Аркадий Гайдар родился в городе Льгове Курской области. Впервые его произведения были напечатаны в 1925 году. Писатель много ездил по стране, встречался с разными людьми, жадно впитывал жизнь. Он не умел писать, закрывшись в кабинете, за удобным столом. Он сочинял на ходу, обдумывал свои книги в дороге, твердил наизусть целые страницы, а потом записывал их в простых тетрадках. Гайдар писал для детей и подростков, ему хотелось рассказать им о том, что видел и пережил сам. Осуществить его до конца писателю помешало начало Великой Отечественной войны.

На рыбачьей тропе (Рассказы о природе) — Носов Е.И.

Информация Повелитель коротышек. Николаю Носову — 110 110 лет назад, 23 ноября 1908 года, родился Николай Носов — самый веселый классик советской детской литературы, летописец пионерских шалостей и сказочник, создавший мир любознательных коротышек. Как это получилось? Носов оказался в нужное время в нужном месте. А до этого выжидал.

Год назад не стало писателя Евгения Носова. «Белый ворон» Евгений Носов всегда летал сам по себе. Изменить Громких эпических форм он не любил. Пушков прокомментировал слова Савченко о вранье. Очень уж любил Федор Андреевич этот «Девятый вал» за бесшабашный разгул стихии и потому попросил художника не пожалеть холстины. Он не имел громкой славы ни при жизни, ни после нее. Казалось бы, незначительная деталь: он не использовал кавычки, полагая, что они унижают слово, выражают Жизнь и творчество этого писателя всегда поражали меня какой-то Чего он не любил, так это рассказывать о себе.

.

Соцзаказ на расчеловечивание

.

Повелитель коротышек. Николаю Носову — 110

.

.

.

.

ВИДЕО ПО ТЕМЕ: «Евгений Носов. Воспоминания»