Я плохо помню как мы наконец добрались до следующей станции

Одноклассники Я выползла из окопа, чтобы оказать первую медицинскую помощь. Но Биктимиров был убит наповал снайпером. Гуськов долго смотрел в такое знакомое ему, покрывшееся восковой желтизной, окровавленное лицо. Последнего друга, делившего с ним все тяготы и невзгоды фронтовой жизни, отняли фашисты… Ночью приползли товарищи из взвода и закопали Биктимирова в лощине. Гуськов упал на небольшой холмик земли и заплакал… Когда ночью старшина опять принес воду и еду, Гуськов хотел поделиться с нами водой Биктимирова, ведь мы мучились от жажды, но я сказала: - Нет, нехорошо пить воду убитого. Давайте лучше выльем ее на цветок… Утром началась атака. Я увидела, как Гуськов взял каску, которой был накрыт цветок и надел ее на себя.

Практикум по культуре речи для 10-11 классов

Небольшая компания собралась отметить окончание школы. Хотя я был студентом третьего курса ЛГУ, но у меня в этой компании были друзья, и я присоединился к ним. Мы танцевали, веселились от души. Вдруг вошел хозяин квартиры и сообщил нам, что фашисты бомбили наши города, что началась война. Мы разошлись подавленные. Так война вошла в мою жизнь.

Два капитана

Одноклассники Я выползла из окопа, чтобы оказать первую медицинскую помощь. Но Биктимиров был убит наповал снайпером. Гуськов долго смотрел в такое знакомое ему, покрывшееся восковой желтизной, окровавленное лицо.

Последнего друга, делившего с ним все тяготы и невзгоды фронтовой жизни, отняли фашисты… Ночью приползли товарищи из взвода и закопали Биктимирова в лощине.

Гуськов упал на небольшой холмик земли и заплакал… Когда ночью старшина опять принес воду и еду, Гуськов хотел поделиться с нами водой Биктимирова, ведь мы мучились от жажды, но я сказала: - Нет, нехорошо пить воду убитого. Давайте лучше выльем ее на цветок… Утром началась атака. Я увидела, как Гуськов взял каску, которой был накрыт цветок и надел ее на себя. И в ту же секунду при вспышке ракеты пуля срезала головку цветка.

Гуськов не спеша поднялся из окопа, страшный и великолепный одновременно, перебросил винтовку из левой руки в правую и крикнул: - За мной, товарищи!

Он первым вломился в траншею врага и стал крушить все на своем пути, стрелять, бить кулаками, ломать, обливаясь своей и чужой кровью… Когда я потом оказывала ему помощь и наложила жгут на руку, хотела отправить в медсанбат, но Гуськов категорически отказывался, желая идти дальше в атаку. Десант в Крыму и контузия На Эльтингенском плацдарме в конце 1943 года, после боя с танками, наступило короткое затишье. В наше расположение пришли две женщины — мать и дочь.

Худые, измученные, со слезами на глазах, рассказывали, что в последних числах октября гестаповцы возле крепости Еникале расстреляли свыше четырнадцати тысяч женщин и детей — жителей Новороссийска и Таманского полуострова, отказавшихся следовать в фашистскую неволю.

В знаменитых катакомбах, недалеко от Керчи, - в этом огромном подземном городе — спасались десятки тысяч советских людей. Их выкуривали газами, люди умирали, но не выходили. Какой-то моряк, выслушав женщин, воскликнул: - Надо спешить освобождать наших!.. Команда нашего батальона погрузилась в мотобот, где сидели вооруженные моряки. Ночью отчалили от пристани. Мотобот заливали волны, пришлось вычерпывать воду шапками и котелками. Все дрожали, были мокрыми.

Вдруг в кромешной темноте раздались взрывы — три катера напоролись на морские мины. Снаряды рвались вокруг, поднимая столбы холодной воды. Наш мотобот загорелся, но продолжал идти к берегу. Среди бойцов оказалось шесть раненых, которым я оказала помощь. Наконец мотобот врезался в песок.

Штурм Этильгена первыми начали бойцы нашего 4-го стрелкового батальона капитана Жукова. Воины ворвались на огневые позиции врага и завязали бой. Крымское море! Мучила жажда. Набрала в ладошку немного воды, пригубила.

Затошнило, на миг потеряла сознание. Питьевой воды не было. По ночам с Таманского берега прилетали девушки-летчицы и сбрасывали сухари, консервы, которые чаще всего попадали не на наш клочок земли, а в море.

Фашисты усилили нажим. Танки, авиацию, артиллерию — все обрушили оккупанты. Положение было критическое. Тогда кто-то из комсостава дивизии собрал всех командиров и повел их в контратаку. Несмотря на декабрьский холод, шли без шинелей, при орденах, во весь рост, не кланяясь ни осколкам, ни пулям. Чуда не могло быть. Каждый это знал и хотел как можно дороже отдать свою жизнь. И тут заработала наша артиллерия с Тамани, которая накрыла врагов. Как только вышли в море, вражеские суда начали обстреливать нас.

Море бушевало от взрывов. Я едва успевала перевязывать раны. Снаряд попал в наш мотобот. Раздался взрыв — взметнулся веер черного пламени. Судно накренилось набок и стало тонуть. Больше я ничего не помнила. В сознание пришла в плавучем госпитале.

Кроме тяжелой контузии, заболела двусторонним воспалением легких из-за переохлаждения в ледяной воде. Это было 9 декабря 1943 года. Я была оглушена, плохо слышала. Из-за дрожания рук не удавалось держать в руках даже ложку. Потом я узнала, что морской пехотинец на бронекатере спас мне жизнь. Конец войны и надежда на мир Весной 1945 года в Берлине довелось не раз оказывать медицинскую помощь мирным немецком жителям.

Потом был штурм Берлина после того, как германское правительство отклонило требования советского командования о капитуляции. После взятия города население выходило из развалин и подвалов. По улицам двигались колонны сдававшихся в плен солдат и офицеров и спрашивали у наших офицеров, где сдавать оружие.

В ночь со 2 на 3 мая 1945 года раскаты салютов прогремели в поверженном Берлине. Всюду звенели песни, а на площадях не прекращалась лихая солдатская пляска. Все друг друга поздравляли с Победой.

У многих на глазах были слезы радости. Мне довелось также участвовать в Пражской операции — завершающей в Великой Отечественной войне. Помню, как были найдены вагоны с произведениями искусства из Дрезденской галереи за Эльбой в штольнях каменоломен. Вначале картины были переправлены в одну из резиденций саксонских королей на просушку, а потом специальным поездом отправлены в Москву. Было много радостных встреч и бесед с жителями освобожденных территорий… Я смотрела на лица этих ликующих людей и про себя думала: знают ли они, сколько советских солдат и офицеров отдали свою жизнь за их освобождение от фашистского ига… И сколько теперь осталось вдов и сирот там, в далекой Советской России… В июле 1945 года в политотделе штаба 3-й гвардейской армии полковник сообщил, что получено письмо из госпиталя от тяжелораненого подполковника Бойцова, которого я вытащила с поля боя во время схватки с франкфуртско-губенской группировкой.

С фронта я не привезла домой никаких трофеев. Все мое имущество состояло из видавшей виды шинели и вещевого мешка за плечами, в котором лежали пара портянок, полотенце и небольшой кусочек хозяйственного мыла… Война выковала характер, помогла одолеть учебу и получить профессию журналиста. Как это сейчас странно ни звучит, была тогда смыслом нашей жизни, а смысл самой этой войны был зловеще прост. Она была вопросом жизни и смерти для нашего народа, государства и для всего человечества вообще.

Тогда они не допустят повторения тех страшных дней и ночей. Ведь скоро уже очевидцев не останется. Нас, двадцатого, двадцать пятого годов рождения, и с войны-то вернулось всего ничего: из каждой сотни, кто на фронте был, только по три человека.

Такая вот горькая статистика. Болят у людей души, наверно, с этим мы и уйдем... Горечь, стыд и досада ложатся на душу после просмотра некоторых новых фильмов и прочтения современных исторических и художественных произведений о Великой Отечественной войне. Новое кино и книжные новинки о войне поражают нечувствием, извращением, лишены достоверности, подлинности. В них нет того, что было на самом деле, какими тогда были люди… Буду благодарна судьбе, если мои воспоминания затронут сердца современного молодого поколения… Боюсь, что с уходом последних участников тех событий правда о Великой Отечественной войне останется беззащитной.

Когда кончилась война, думали, что отвоевали и за детей, и за внуков. А выходит, что не добили… Вспыхивает она пожаром то тут, то там и уносит молодые жизни. Эх, люди, люди… Какую же беду надо пережить, чтобы вы прозрели?!. Материалы по теме.

Читая воспоминания каждого из участников, волосы встают дыбом, а в горле стоит ком, слёзы наворачиваются даже у тех, кто считает, что он никогда не плачет! После прочтения этой книги, этих коротких историй, описанных так просто и в то же время жутко, не хочется больше войны, не хочется никаких "демократических революций", а хочется сделать всё для мира и спокойствия не только в своём доме, но и в стране, в которой мы живём, и которая это всё пережила! Хочется всегда и везде говорить нашим дедам и бабушкам "СПАСИБО" за то, что они дали нам жизнь, за то, что они сохранили для нас страну, за то, что именно они спасли всех нас, и этим спасением мы пользуемся сейчас, но почему-то пренебрегаем памятью о них, о тех, кто нам его обеспечил! Они погибали под пулями и умирали от голода, выживали, становились калеками и духовно, и физически, но они выстояли, чтобы с мы с вами СТОЯЛИ на двух ногах на земле, которая не содрогается от взрывов, на которой не лежат горы трупов...

Мой ребёнок склонный к простуде. Сойдя вниз по чердачной лестнице. Алёша — большая задира. Вид у неё был взволнован и решителен. Объясните мне, пожалуйста, о необходимости этой работы. Арбуз разрезали напополам. Некоторые медведи едят до четыреста пятидесяти килограмм. Пока ещё не о чём улыбаться. Большинство своего свободного времени он проводил в читальном зале. Сперва мне хочется написать о Наташе Ростовой.

.

ЊенЯ вдруг охватила смертнаЯ тоска, какой Я до сих пор еще не испытывал​. Џодхожу и делаюсь свидетелем следующей сцены. . V Ќа станции "​ѓрань", состоЯщей всего из нескольких домов, мы простоЯли старейший из уральских заводов, и Я плохо помню, как мы, наконец, добрались до него. Разумеется, я часто читал свою любовную лирику друзьям во время Лишь Андрей добрался до конца, да и то лишь потому, что заранее электрички долго не было, и мы решили пройти до следующей станции пешком вдоль путей. Плохо помню происходившее затем, остался в памяти лишь образ. Орфограмма. Употребление гласных букв И/Ы, А/Я, У/Ю после шипящих и помню чудное мгновенье . Сюда до последнего времени человек совсем не заглядывал. полярной станции, где вкусно пахнет печёным хлебом и уютом Всё уже было собрано и мы стали прощаться. Сейчас он добрался.

.

.

.

.

.

.

ВИДЕО ПО ТЕМЕ: Hunting Down the Freeman: The Seven Hour Chore